Дарк Лэйн. Том 1 - Ло Илиес

В данный момент Малена даже радовалась своей чувствительности. Как бы еще она смогла сохранять хорошее расположение духа, зная, что ей предстоит отметить совершеннолетие вдали от друзей? Ее не ожидает безбашенная молодежная вечеринка, наподобие тех, что она посетила в этом году у сокурсников. Никакого «отрыва», рек алкоголя и забавных сюрпризов. Чем не повод для расстройства? Но Малену это совершенно не беспокоило, ноздри ее трепетали, впитывая незнакомый и дерзкий запах города. Она легко могла представить себе самые невероятные приключения, ожидающие ее за каждым новым поворотом дороги.

Наконец, лимузин плавно затормозил, доставив пассажиров к месту. Услужливый швейцар поспешил открыть дверь и, улыбаясь симпатичной гостье, подал руку. Взору девушки открылся вид на умопомрачительную башню «Лэнгхэм Чикаго» – одного из самых роскошных и дорогих отелей в городе. Малена знала об этом, даже не заглядывая в путеводитель и не изучая рейтингов отелей Чикаго. Отец всегда выбирал «самое-самое», и сегодня был тот случай, когда она обожала это его навязчивое стремление.

Прямоугольный столб отеля, будто вытесанный из гранита, но испещренный окнами сверху донизу, может, и не был самым высоким сооружением в городе, однако впечатление производил грандиозное. Гигантская мозаика из темного стекла. Наверно, именно за счет окон здание смотрелось воздушным и совсем легким, несмотря на свои внушительные размеры. Когда Малена запрокинула голову, стараясь ухватить взглядом верхушку башни, шея ее больно заныла, в глазах потемнело, и на миг ей почудилось, что сейчас этот стеклянный столб, подпирающий небо, рухнет прямо на нее. Конечно, она и раньше видела небоскребы, но здесь все было абсолютно особенным, и впечатление производило совершенно несравнимое.

– Малена, идем! – поторопил мистер Беннингтон замечтавшуюся дочь. Человек деловой и организованный, он вообще не выносил медлительности, поэтому и в своих домочадцах Говард усиленно пытался воспитать те же качества, впрочем, иногда ему казалось – совершенно напрасно.

Малена не заставила отца ждать и поспешила за родителями.

Холл отеля встретил самым современным интерьером и тем же ощущением воздушности, которое производил фасад здания. Здесь все было прозрачным, легким и насквозь пронизанным светом, словно дизайнерам удалось невозможное – поймать солнце и заключить его внутри стеклянных стен. Обилие зеркальных поверхностей уводило тебя из реальности в какое-то совершенно другое, новое измерение, и вести себя здесь хотелось иначе, легко и неслышно ступать по блестящему полу.

Администратор – мужчина средних лет с приятной улыбкой – внимательно выслушивал пожелания мистера Беннингтона, изредка кивая головой и что-то записывая. Водителя, и по совместительству телохранителя Малены, поселили в простом номере (если словосочетание «простой номер» применимо к «Лэнгхэм Чикаго») в нижней части здания. Для себя и своей семьи Говард взял заранее забронированный номер, и в том, что он был лучшим из представленных в отеле вариантов, можно было не сомневаться. В ожидании, Малена с матерью расположились на удобных диванах, чуть поодаль от стойки администратора, наблюдая, как шесть огромных чемоданов направлялись к лифту на блестящих бесшумных тележках. Пять из них, с узнаваемым вьютоновским орнаментом, содержали вещи женской половины семьи. Малена даже посочувствовала молодым портье, но призналась себе, что взять меньше нарядов просто не могла.

Все здесь ей было по душе, и воспринималось с радостью и волнением. Тщетно Малена пыталась скрыть свое впечатление. Пока семью Беннингтонов заселяли в номер, девушка не раз была удостоена укоризненных взглядов отца: людям с их статусом непозволительно с таким неприкрытым любопытством рассматривать окружающую обстановку. Предполагалось, они видели слишком многое, чтобы чему-то удивляться и восторгаться.

Вскоре Беннингтоны отправились в «поднебесье» вслед за чемоданами. Просторный номер с двумя спальнями, небольшой гостиной и обеденной зоной вполне удовлетворял требовательному вкусу Говарда, был достаточно роскошным и комфортным для Эмили, и вызвал скуку у Малены. Здесь было хорошо, но все эти огромные диваны и кровати как бы настоятельно призывали вас к отдыху, безмятежному существованию в окружении чистоты и комфорта класса «люкс». Малене же не хотелось отдыхать, она совсем не устала. Тело ее настойчиво требовало движения. Еще сидя в автомобиле, девушке ужасно захотелось пройтись, а может даже пробежаться по шумным улицам. В номере же все было статичным, хоть и воздушным. На миг Малена даже испугалась, что успела пресытиться городом и ощущение полета к ней больше не вернется. Но едва она подошла к окну в своей спальне (оно, как и во всех других комнатах занимало всю стену) и окинула взором ближайшие окрестности, как сердце ее забилось быстрее. Вид на реку, прятавшуюся в тени разномастных башен, вовсе не успокаивал, а, наоборот, будоражил. Нет, там за окном, город продолжал жить, и энергия его била ключом, ему нипочем сонливость, привезенная в чемоданах респектабельных граждан Британии.

С трудом оторвавшись от впечатляющего вида, Малена приняла душ и переоделась в удобное и простое платье. Мистер Беннингтон распорядился подать обед в номер, и девушка была этому рада. Конечно, ей очень хотелось увидеть ресторан, но живот уже сводило от голода. Завтрак в самолете, казалось, был не меньше, чем полгода назад.

За обедом, состоящим из рыбы с овощами, и пирога с вишней и мороженым на десерт, Говард по привычке завел разговор о делах. На этот раз речь пошла о том, из-за чего он собственно прилетел в Чикаго.

– Это беспроигрышное дело, – говорил он эмоционально и убедительно, будто бы за одним с ним столом сидели не члены семьи, а деловые партнеры. – Только представьте, как много места занимают полуразрушенные, нежилые здания. Архитекторы разработали потрясающий проект, и скоро город начнет оживать прямо на наших глазах! Конечно, придется сделать немало вложений, завтра я буду вести переговоры лично, но, мне кажется, риск оправдан. Я чувствую, что это золотая жила.

– Твое чутье тебя еще не подводило. Но неужели там никто не живет? – недоверчиво спросила Эмили.

– Разве что отбросы общества, но, как ты понимаешь, у них нет прав на город.

Малена слушала без особого интереса – разговоры о бизнесе постоянно сопровождали их семейные обеды в Лондоне. О проекте по реконструкции какого-то заброшенного города она уже слышала, и не раз, но детали ее не интересовали. В Чикаго она видела в первую очередь возможность отдохнуть и получить новые эмоции, о финансовых вопросах думать хотелось в последнюю очередь.

– А название вы оставите прежнее? – скорее из вежливости, нежели из истинного любопытства спросила Эмили. Услышав слово «отбросы», она сразу потеряла всякий интерес к делу супруга. Эта элегантная женщина, никогда не знавшая в чем-либо нужды, совершенно искренне полагала, что нищие, бродяги и просто небогатые люди должны переселиться в отдельное от нормальных граждан место, и не оскорблять своим видом ее эстетический вкус.

– Естественно, нет, – ответил Говард. – С названием «Дарк-Лэйн» у людей не самые лучшие ассоциации. Малена, а ты что думаешь? – мистер Беннингтон обратился к дочери, вовсе не потому, что ему было интересно ее мнение, а потому, что он заметил ее отсутствующий взгляд.

– А? – очнулась Малена. Она попыталась сообразить, что от нее хочет отец, но ничего не вышло. Он поймал ее.

– Малена, ты не слушала меня, – Говард еще не повысил голос, но делал акцент на каждом слове – первый признак возрастающего раздражения.

– Я слушала, просто не поняла вопрос, – возразила Малена.

– Я спросил, что ты думаешь по этому поводу? – медленно повторил Говард.

– Ты про Дарк-Лэйн?

Малена отчаянно искала помощи у матери, бросая на нее выразительные взгляды, но та лишь рассеянно пожала плечами. Эмили никогда не шла против воли своего мужа – слишком хорошо знала его суровый и импульсивный характер.

Тогда девушка неуверенно произнесла, надеясь попасть пальцем в небо:

– Я давно говорила, что хотела бы посмотреть на этот город до того, как его начнут переделывать.

– Мы обсуждали его название, – вкрадчиво проговорил отец.

– А что с ним не так?

– Теперь ты видишь? – мистер Беннингтон обратился к жене, полный негодования. – Она даже не слушала меня.

Эмили выдавила жалобную улыбку:

– Дорогой, дай ей отдохнуть. У нее скоро день рожденья, оставь ненадолго разговоры о работе.

– Умственные процессы не мешают отдыху, – гнул свое Говард, сжимая в руке блестящую вилку, и Малена показалось, что еще чуть-чуть и одним столовым прибором у отеля станет меньше. – Если она будет витать в облаках из нее не выйдет толку.